Скачать книгу

трескучей тарабарщины. Я наврала, что не заинтересована в дальнейшем сотрудничестве, и вылетела из редакции, как ведьма на метле.

      Это было фиаско. Или, говоря по-русски, первый блин комом.

      Город из прохладного становился холодным. Засыпал тротуары снегом. Шубка из китайского кролика, крашенного под шиншиллу, перестала греть. Эту фальшивую шиншиллу я опрометчиво купила за два дня до налета налоговой полиции на офис совсем не славной газетенки. И в жутком, снежном ноябре осталась практически без денег. У меня не было средств продлить наем комнатенки в коммуналке, я оказалась на улице – без работы, без копейки, замерзшая, но гордая.

      Бармалей утешал тем, что вполне способен прокормить нас обоих, но я строптиво задирала нос и обещала пойти хоть в посудомойки, хоть в дворники, но заработать на бутерброд с маргарином и ту же комнатенку. Ошметки провинциальной гордости еще висели на мне, прикрытые фальшивой шубой, и жить в одной квартире с верным другом – папа узнает, убьет! – я спесиво отказалась.

      В конце ноября практически из зала ожидания Ленинградского вокзала Вася перевез меня и чемодан в свою холостяцкую берлогу.

      Гордость замерзла вместе с городом.

      Пушистые розовые шлепанцы ждали меня в прихожей возле обувной тумбы. На диване в гостиной лежала стопочка нового постельного белья и банное полотенце.

      Первого декабря к Васе приехала мама.

      Открыла дверь своим ключом, сняла абсолютно настоящую норковую шубу и спросила, показывая на дверь ванной комнаты:

      – А там – кто?

      В ванной была Алиса. С банным полотенцем на мокрых волосах и в Васиной рубашке на голое тело. Стояла за дверью и не знала, как выйти, как показаться на глаза, как оправдать свое полуголое присутствие.

      Скандал был страшным. Васина рубашка почти прикрывала колени, тем не менее мой вид произвел на мебельную маму впечатление, подобное тому, которое получает старая дева при виде порнографической открытки.

      Шок, выпученные глаза и страстные обвинения едва ли не в кровосмесительной связи.

      – Мама!! – шипел Бармалей, уводя Татьяну Васильевну для приватной беседы на кухню. – У Алисы тяжелые времена! Она мой друг и нуждается в помощи!

      – Знаю я, чем эта помощь оборачивается! Пузом!

      Шептаться Татьяна Васильевна явно не умела. Или не собиралась. Она орала на сына, не подбирая выражений.

      Я суматошно запихивала в чемодан пожитки и, прежде чем надеть шапку, подсушить волосы да же не мечтала. Я мечтала унести из этой квартиры опозорившиеся ноги еще до того, как Вася за кон чит кухонные прения и выпустит маму наружу.

      Из кухни доносились выкрики:

      – А как же Оленька?! Я думала, у вас… ты с ней… А ты?!?!

      Оленька Привалова. Прыщавая дылда-одноклассница, тупая, как объевшаяся корова, и скучная, как плешь. Скольких денег стоило ее родителям выучить эту бестолочь в московском институте, история умалчивает. Но, как и Вася Бурмистров, Оленька считалась хорошей партией. Ее отец был деловым

Скачать книгу