Аннотация

«Мм. гг.! Мое чтение будет посвящено любопытному явлению в жизни нашего Общества – любителей российской словесности. Основалось оно в 1811 году и 24 года действовало; затем другие 24 года бездействовало и в 1858 году пробудилось. Этого пробуждения я был свидетелем и участником и о нем буду повествовать…»

Аннотация

«Сегодня хороним И.С. Аксакова. К чувству общественной утраты присоединяются и личные воспоминания, подступающие тем настойчивее, что местом вечного покоя усопшему избрана Троице-Сергиева лавра, где 33 года назад впервые довелось узнать молодого публициста и сблизиться с ним, с молодым, повторяем, но уже побывавшим в Третьем Отделении и затем выпущенным оттуда с резолюциею покойного Николая Павловича, обращенною к шефу жандармов: «Призови, прочти, вразуми и отпусти». Вспоминаются тогдашние беседы наши о расколе, который только что перед тем был предметом служебных занятий Ивана Сергеевича…»

Аннотация

«Потеря невознаградимая! И.С. Аксаков был не только литератор, публицист, общественный деятель: он был знамя, он был общественная сила. В этом было его главное значение, и поэтому-то особенно тяжела его потеря, и именно теперь, когда положен на весы вопрос: достойно ли Россия встретит надвигающиеся события, а они касаются тех глубочайших ее задач, того коренного ее призвания, которым и посвящена была вся жизнь покойного…»

Аннотация

«Милостивые государи, милостивые государыни! При переходе Славянского благотворительного комитета в Славянское благотворительное общество мы должны были расстаться с прежним председателем и выбрали нового. В качестве одного из учредителей Славянского комитета прошу позволения сказать несколько напутственных слов обоим председателям, на этот раз, впрочем, совмещающимся в одном лице…»

Аннотация

«Газеты сообщили, что на днях скончался Александр Матвеевич Бухарев. Мы его знали близко, когда он был первоначальным Александром Матвеевичем Бухаревым; знали довольно, когда он стал отцом Феодором, иеромонахом и потом архимандритом; и раз видели накануне возвращения из о. Феодора снова в Александра Матвеевича. Жизнь его полна поучений…»

Аннотация

«Продолжающиеся известия об успехах русского слова в Славянских землях обращают нас снова к славянскому вопросу. Чем более позволительно радоваться этим успехам, тем более обязанности возлагается на нас – обратиться с строгим испытанием к самим себе. Чем более русских успехов в Славянских землях, тем более славянских успехов должно быть в Русской земле. Мы уже сказали в 85 №, что самая решимость Славян сблизиться с нами с языке, благодетельная сама по себе и похвальная со стороны Славян, для нас отчасти постыдна, отчасти унизительна…»

Аннотация

«Мм. гг.! Г. временный председатель в речи своей по поводу нашей утраты затронул вопрос вне пределов простого личного воспоминанья. В недавней потере он указал нам отраженье общей судьбы, как будто писанной нашему времени. Он напомнил нам странный факт, уже переставший казаться странным – так он сделался обыкновенен: лучшие наши деятели уносятся преждевременно, в цвете лет, в полноте сил, мало того – уносятся в ту минуту, когда именно и наступает для них зрелая пора, когда кончается процесс внутреннего развития и только что открывается настоящая общественная деятельность…»

Аннотация

«Продолжать ли? Не положить ли перо? «Представлен быт», как выразился я в предисловии, «мало или односторонне освещенный»; «первые духовные зерна», возросшие в нем, выслежены. Заметки о том и о другом могли быть не лишены значения для истории быта, для психологии, для педагогии. Но кому что даст рассказ о дальнейшем ходе моего развития и дальнейшей судьбе? Действие происходит в быту, менее отдаленном от обыкновенного; развитие из периода восприятий переходит в период деятельной мысли; начинается внутренняя работа, при которой внешний мир теряет часть своего действия; в рассказе должен неизбежно преобладать личный характер. Предупреждаю об этом читателя…»

Аннотация

«Раз, когда я разрезвился более обыкновенного, сестры пожаловались на меня отцу, и он ответил коротко: „А вот я его отведу в семинарию“. Он называл духовное училище „семинарией“ по старой памяти: он учился еще тогда, когда наш город, хотя и уездный, был епархиальным. В нем был свой архиерей и своя полная семинария, от Инфимы до Богословского класса включительно. Тридцать лет прошло уже с тех пор, но у родителя моего так и осталось название „семинарии“ до конца жизни; а он прожил и еще с лишком двадцать лет…»